Он убеждён: это- любовь. Он страшится её потерять, чувствует себя отверженным, если её нет рядом, и при этом… вовсе не испытывает счастья, когда они вместе. Он всегда настороже: есть другие мужчины, есть её собственные интересы, с ним не связанные, которые он расценивает как пренебрежение к нему, порой даже как предательство; её замечания или критику - как унижение. Он, «любящий», хочет от неё совсем немного - совершенства. Ведь он её «любит», и она ему за это должна…. Это про любовь? Скорее, про то, что ею не является. НЕЛЮБОВЬ. Нет такого слова. А явление, которое под неё маскируется?
Например, использование другого человека в качестве средства достижения цели (например, престиж в браке), удовлетворения потребностей (например, сексуальных). Псевдолюбящий обманывает себя, принимая за любовь благодарность за восхищение им. Пасть жертвой его самообмана просто: вас отвергнут, как только начнёте проявлять критичность, вы ж не выполняете функцию восхищения, за которую вас любят.
Различая «истинную» и «псевдо», не будем впадать в крайность. Да, любовь несовместима с использованием любимого человека для собственного удовлетворения, но это не означает, что она должна быть безмерно альтруистичной и жертвенной. Это также не означает, что чувство, которое не требует ничего для себя, называется «подлинной любовью» Есть вещи, которые мы ожидаем от любимого человека, высказывать свои ожидания можно и нужно, и это указывает на душевное здоровье.
Она испытывает к нему тёплое нежное чувство, готова прийти на помощь, и в то же время иногда на него сердиться, в чем то ему отказывает, с лёгкостью остаётся наедине с собой…
Различие между любовью и болезненной потребностью в любви заключается в том, что в любви главным является чувство привязанности, в то время как у псевдолюбви первична потребность в обретении уверенности и спокойствия. «Псевдолюбовь» ищет отношений для того, чтобы избавится от ощущения беспомощности в угрожающем и враждебной мире. Человек, который явно или подспудно сообщает о том, что он может помочь обрести уверенность и спокойствие, станет автоматически наделяться особым значением. Такие отношения осуществляются под маской любви, то есть при субъективном убеждении человека в своей преданности, между тем как в действительности данная любовь является лишь цеплянием за других людей для удовлетворения своих собственных потребностей. То, что это не подлинная любовь, обнаруживается в поведении, когда не оправдываются ожидания. Один из факторов, существенных для нашего понимания любви, – надежность и верность – отсутствуют в этих случаях.
Очередной признак нелюбви, который стоит подчеркнуть, - игнорирование личности другого, его особенностей, недостатков, потребностей, желаний. Игнорирование прячется за проявлениями внимательности, жертвенности, но эти усилия не могут предотвратить возникновения необычных реакций. Например, жена может быть субъективно убеждена в преданности мужу, в то же время ненавидеть его за то, что он слишком занят своей работой или часто встречается с друзьями; сверхзаботливая мать уверена, что делает все ради счастья своего ребенка, и при этом игнорирует потребности ребенка в самостоятельном развитии.
Для псевдолюбящего любовь – средство защиты от страха перед жизнью. Большинство таких людей принимают свою потребность в других за предрасположенность к любви. При этом, псевдолюбящий, в глубине души, настроен враждебно и недоверчиво по отношению к людям. Отказ от иллюзии любви будет означать обнаружение этого противоречия, порожденного наличием чувства глубинной враждебности по отношению к людям и одновременным желанием их любви. Нельзя презирать человека, не доверять ему, разрушать его счастье или независимость и при этом жаждать его любви, помощи и поддержки. Для осуществления несовместимых целей приходится держать враждебную предрасположенность жестко вытесненной из сознания. Другими словами, иллюзия любви, хотя она является результатом понятного нам смешения искренней нежности и болезненной потребности, выполняет вполне определенную функцию – сделать возможными поиски любви, привязанности и расположения.
Имеется еще одна основательная трудность, с которой сталкивается псевдолюбящий в удовлетворении своей жажды любви. Получая любовь, к которой стремился, он не способен в действительности принять её. Привязанность, называемая в быту любовью, имеет под собой подозрительность и страх, потому что псевдолюбящий убежден: никто в действительности не может его любить, и никакой реальный опыт не может это опровергнуть. Убеждение, что тебя не любят, очень родственно неспособности любить. У человека, который искренне любит других, не может быть сомнений в том, что другие люди могут любить его.
Псевдолюбящий может испытывать чувство ужаса, когда приближается к осознанию того, что ему предлагается подлинная любовь. Появление на горизонте любви может вызвать ещё один страх - страх зависимости. Эмоциональная зависимость, является реальной опасностью для каждого, кто не может жить без любви других, такой человек будет избегать собственного позитивного эмоционального отклика и потому отбросит свидетельства расположения к нему, упорствуя на том, что другие не интересуются им, недружелюбны и даже злы. Для человека, снедаемого глубинным страхом перед жизнью и одновременно стремящегося к любви, шансы получить желаемое, близки к нулю. Страх, таким образом, порождает потребность любви, и одновременно блокирует ее удовлетворение.
Не умеющий любить чувствует и ведет себя так, как если бы само его существование зависело от любви других людей к нему; его желание распространяется на каждого без разбора: партнер, коллега, парикмахер, все женщины, все мужчины… Приветствие, телефонный звонок или приглашение могут изменить (в зависимости от тона) его настроение и взгляд на жизнь.
Наиболее частой платой за любовь является позиция покорности и эмоциональной зависимости. Покорность может выражаться в том, что псевдолюбящий не осмелится высказывать несогласие со взглядами и действиями «любимого», демонстрируя полнейшую преданность, восхищение и послушание. Люди такого типа, позволяя себе высказать критические или пренебрежительные замечания, ощущают тревогу, даже если их замечания безвредны. Подчинение может доходить до того, что «псевдо» позволит издеваться над собой, принесёт себя в жертву. Эмоциональная зависимость возникает в результате болезненной потребности человека уцепиться за кого то, дающего надежду на защиту. Такая зависимость причиняет страдания, может быть исключительно пагубной.
Человек становится беспомощным без другого: мир разлетится на куски, если он не получит доброго слова или улыбки. Его охватывает тревога в ожидании звонка, чувство покинутости в отсутствие близкого. В отношениях, где один человек становится зависимым от другого, обязательно присутствует сильное чувство обиды. Зависимый человек возмущается своим порабощением; он негодует по поводу того, что ему приходится подчиняться, но продолжает делать это из страха потери другого, не догадываясь о том, что данную ситуацию порождает его собственная тревожность. Он делает вывод о том, что его подчинение было навязано ему другим человеком. Негодование, растущее на этой основе, приходится вытеснять, потому что он крайне нуждается в любви; вытеснение в свою очередь порождает новую тревожность, отсюда потребность восстановления спокойствия, и стремление цепляться за другого человека.
Вызывающая страдание эмоциональная зависимость влечет за собой оправданный страх. Когда страх слишком силен, защита от зависимости может выглядеть так: «никакой любви и привязанности, ни к кому, никогда».
Характерной особенностью болезненной потребности в любви является ее ненасытность. Невротическая ненасытность может проявляться в жадности как общей черте характера, обнаруживаясь в еде, покупках, нетерпении. Но об этом – в следующий раз.